Удар, еще удар. Достаточно легко блокирую, каждый раз отскакивая. А вот его следующий удар мой слабенький блок пробьет. Делаю вид, что испугался. Он не успеет понять, что я его совсем не боюсь. Он слишком мало меня знает. Прыжок назад, к бетонной стене. Откуда я знаю, что ноги встанут на единственное свободное место, где нет мусора в этом захламленном подвале? Черт, сам себе до сих пор удивляюсь! Он прыгает на меня, еле удерживается на попавшейся под ноги рессоре и все-таки бьет. От такого мощного удара пудового кулака невозможно уклониться. Невозможно, если заранее не знать точно, когда конкретно и в какое место удар последует. Но, я-то ЗНАЮ! Мышцы уже давно готовы. Время тянется медленно, тягуче. Голову влево, влево! Мягкая кожа его перчатки чуть задевает мою правую щеку. Он рефлекторно пытается довернуть руку – ошибка: кулак врезается в стену за моей спиной. Гул бетона значительно тише, чем хруст сломанных костей запястья – плата за попытку доворота кулака. Все, теперь он мой! Я его уже сделал! Даже не имеет значения его большая на полсотни килограммов масса. Но он-то этого еще не понимает! Попытка удара левой по моим яйцам. Очередная ошибка с его стороны. Я-то ведь маленький и легкий. И, главное, я ЗНАЮ когда, куда и как он ударит. Спокойно успеваю, опершись обеими руками о его бьющую, пропустить кулак между ног и, буквально запрыгнув на его предплечье, наношу хороший такой тычок ботинком теперь уже по его яйцам. Долг платежом красен! Не знаю, будут ли у него теперь дети, но на женщин несколько месяцев он без содрогания смотреть не сможет, это факт. Хотя… А будет ли он вообще жить после сегодняшнего нападения на меня? Вот этого я не только не решил, но еще и НЕ ЗНАЮ.

Он сложился пополам и лег. А ведь крутой мужик! Явно настоящий профи. И как я против него эти две минуты продержался?! О, уже головой крутит, глазами лупает, меня ищет. Силен – очень быстро в себя пришел.

– Ты кто? – еще и вопросы задает.

– Дед Пихто. Много будешь знать, скоро состаришься. А вот ты, дяденька, откуда будешь? И кто тебя послал?

Он долго смотрел на меня, баюкая сломанное запястье. А ведь от последнего удара уже отошел! Все-таки слабак я по таким приемам рукопашки. Еще учиться и учиться.

Все пошло наперекосяк почти сразу. Я сидел в салоне небольшого автобуса "Мерседес-Спринтер" и переключал вид на мониторах с разных камер, которые дядя Витя и Федорович втихую установили еще неделю тому назад. Сказали, что за один день управились, изображая каких-то строительных инспекторов. Где подполковник стырил этот грузовой вариант автобуса без окон с глухим кузовом, я не знаю. Наверное, в своей конторе. Оборудован внутри этот "Мерс" был здорово. От кофейного автомата до биотуалета. Четыре девятнадцатидюймовых плоских монитора позволяли мне видеть место будущей операции с разных точек одновременно. Дядя Витя с Вадимом Федоровичем хлебнули кофейку и, взяв свои баулы с оружием и другими необходимыми им прибамбасами, по очереди отправились на места своего залегания. Они предварительно долго обсуждали все позиции, где должны засесть снайперы обеих сторон, чтобы не занять их, как они выразились, "фишки".

[4]

Я проследил через камеры, как они устроились, и проверил связь.

– "Хитрый", – это был позывной подполковника, – как слышно?

– "Бонус", – так они обозвали меня, – слышу тебя хорошо. Даже слишком громко. Ты там давай потише и не шебуршись особо. Вдруг кто-то заметит покачивания "Мерседеса".

Дядя Витя тоже посоветовал мне сидеть, как мышке.

Низкий гул двигателей Ту-204 убаюкивает, но я уже выспался. А подполковник и Настена дрыхнут без задних ног. Голова сестренки лежит на груди у Федоровича, почти под мышкой. Вадим даже во сне бережно обнимает ее худые плечики. После долгих раздумий и разговоров в первую очередь со мной Настя согласилась на удочерение.

– Денис, но ведь я все равно не буду называть их мамой и папой, – сказала она тогда, немного поплакав у меня на груди, – это ведь… Это ведь как предать…

Я в тот вечер гладил ее по головке, а у самого тоже слезы стояли в глазах.

– Будешь называть дядей Вадимом и тетей Валей. Они не обидятся. А жить мы с тобой по-прежнему будем вместе. Только если я уезжать буду, у них дома ночевать будешь. Ну, сама подумай, что тебе здесь одной делать?

Мы, обнявшись, сидели в большой комнате нашей квартиры на старом, но таком уютном диване-уголке. Когда-то вся наша семья помещалась на нем. Только дед в последние годы предпочитал кресло-качалку. В центре всегда размещались мы с сестренкой, рядом со мной мама, а с Настеной отец. Зимними долгими вечерами накрывались теплым пледом, и родители что-нибудь интересное рассказывали. О своем детстве, о том, как познакомились, как жили и работали. Вспоминали веселые случаи из наших проказ, когда мы с сестрой были совсем маленькими. Пересказывали книги, которые им нравились. Я потом находил эти книги в нашей библиотеке и читал ночью под одеялом с фонариком, чтобы никто не заметил, что у меня в комнате так поздно горит свет. Дед обязательно рассказывал что-нибудь поучительное. И не обязательно из своей жизни. Много было и военных историй. Дед ведь воевал на той большой войне. Только последние два года Великой Отечественной войны, но воевал. А до того учился в школе и, одновременно, работал. Его, тогда еще детские, руки собирали пулеметы для фронта. Потом он уже и сам пострелял. Из крупнокалиберного пулемета Березина. Стрелком на штурмовике Ил-2. Я как-то в интернете нарвался на подробное описание этого самолета. Он, оказывается, для тех лет был довольно неплохо бронирован. Вот только не задняя часть кабины, где сидел во время полета дед. Потери там вообще были огромные, а уж среди стрелков… Но дед уцелел, хотя дважды был ранен, и часто рассказывал разные, иногда очень печальные, истории. Мы тогда слушали все вместе, затаив дыхание, и проникались гордостью за нашего деда и за всех советских воинов. А как дед критиковал эту коммунистическую элиту, которая позволила развалить великую страну! Папа молчал, потому что он наверняка был согласен со своим отцом, а мама выговаривала деду:

– И зачем тебе это было надо? – подполковник примчался в отделение сразу после той драки, предварительно накачав ментов по телефону, чтобы относились к нам с Нинкой с соответствующим уважением.

– Во! Я должен был молча стоять и смотреть, как какой-то дурак на букву "м" ни за что ни про что избивает человека?!

– Вадим Федорович, – капитан полиции успел прочитать в удостоверении имя-отчество моего друга, – у нас нет особых претензий к молодому человеку. У двоих из задержанных обнаружены незарегистрированные стволы. Показания достаточного количества очевидцев свидетельствуют, что юноша не превысил пределов необходимой обороны. А один из задержанных вообще является фигурантом федерального розыска.

Подполковник посмотрел на капитана, как на пустое место, и опять принялся пилить меня:

– Денис, ты можешь понять, что силу надо применять только тогда, когда слова не действуют?

Время полета из Питера в Ниццу – три с половиной часа. Самолет снижается и заходит на посадку почти над Лазурным берегом. Вид из иллюминатора сказочный: зелень, скалы и синее-синее Средиземное море. Из аэропорта до отеля в Монако, где мы забронировали номер, всего двадцать пять минут езды. Первое, что сделали после заселения – взяли напрокат такой же "субарик", как дома.

"Дома?! Н-да, теперь это вопрос сложный"… За неделю я должен был найти в княжестве постоянное жилье. Я, видите ли, "как богатый человек", обитаю теперь здесь.

Для жителей этого микроскопического государства налогов не существует. Зато они есть для немногочисленных предприятий… Хрен с ними – с налогами, главное – это последнее место в старой Европе, где еще пытаются хоть как-то сохранять банковскую тайну. Именно то, что сейчас мне остро требуется.

Больше всего мне хотелось искупаться в море. Но сначала работа и… Я уже третий раз прохожу по маршруту "Формулы один", которые сейчас являются обычным районом этого Клондайка игорного бизнеса, и не могу остановиться. Меня охватывает восторг: я тут! На трассе! В этом легендарном месте! Ну, точнее, на том месте, где будет трасса во время самой гонки. Сейчас это обычные улицы и пешеходные зоны. Не везде можно проехать. Я кручусь там, где разрешено, пытаясь прочувствовать этот фантастический гоночный аромат.

Он еще год назад – обычный парень, каких тысячи, хотя и с не совсем обычными талантами. Суперинтуиция досталась Денису от деда-ученого.

Сколько требуется власти, чтобы заставить современную историю цивилизации круто повернуть в совершенно другую сторону? Планы по ее захвату, пока только в одной стране, у него есть. Даже реализация этих планов уже началась. Только вот накатывает на Землю страшнейший экономический кризис. Не столько даже экономический, как нравственно-этический, когда все самое святое продается за деньги. Когда внутренние проблемы одной страны решаются за счет всего мира. И что делать, если на роль жертвенного барашка назначили твою Родину? Внешний враг ведь во все времена предпочтительней, особенно если у него армия на первый взгляд слабовата.

Он сегодня – еще несовершеннолетний, но уже лидер чемпионата в "Королевских гонках" и… офицер ФСБ. Выбора у Дениса нет – воевать придется. Не только на автодромах всего мира за рулем болида "Формулы-1", но и на невидимых фронтах. Что самое паршивое – не всегда с внешним противником. Даже в ядерных арсеналах придется кое-что позаимствовать. А куда денешься, если сам не заметил, как стал врагом номер один у самых могущественных людей планеты? Защищать придется не только себя и своих близких, необходимо защитить… будущее.

– Что это? – Начальник отдела с некоторой брезгливостью пододвинул по столу документ к только что вошедшему старшему аналитической группы.

Рассел Морозофф вгляделся, его брови чуть удивленно поползли вверх, но он немедленно опомнился и, для начала включив "дурака", доложил:

– Моя докладная от двадцать четвертого числа прошлого месяца, сэр.

– Зачем? – тон вопроса был равнодушно-недовольным.

– Что зачем, сэр? – аналитик сделал вид, что не понял вопроса.

Раненого Говорушина оставили в московском госпитале под присмотром заплаканной жены. Странная пара. Александр крупный очень сильный мужчина и она – метр с кепкой, тоненькая как тростиночка. Примчалась в Бурденко, как наскипидаренная, и давай медиков гонять! А Саша-то как перед Натальей лебезит и смотрит на нее глазами восхищенного ребенка. Врачи осмотрели руку подполковника и заявили, что пациент максимум через неделю будет выписан на амбулаторное лечение. Но вот мышцы прострелянного предплечья напрягать можно будет не ранее, чем дней через пятнадцать-двадцать.

Временно исполняющим обязанности командира группы назначили Рогова, присвоив ему звание майора. Опять меня пытаются задобрить, отлично зная, что Витя мой друг? Впрочем, времени для размышлений на эту тему особо не было. Несколько поредевшей командой вылетели ближайшим рейсом в Ниццу, даже не подумав явиться под светлые очи номинального начальства. Общался с ним сам Говорушин, и то по телефону. Да и генерал по своим каналам в ГРУ должен подстраховать.

Встречающих в главном аэропорту Лазурного берега оказалось несколько больше, чем прилетевших. Настена, Баландины, Вороновы и, что меня больше всего удивило, Ирина Алтуфьева, непринужденно удерживающая рвущегося с поводка Денди. И что эта высокомерная стервочка здесь делает? Как уже потом выяснилось, моя сестра пригласила новую подругу в гости на все лето. И запретить Анастасии Александровне подобное я, увы, никак не могу. То, что сестренка младше меня, ничуть не умаляет ее прав в нашей маленькой семье.

Федорович, пока мы аж тремя машинами ехали домой с моим "Мерсом-Маклареном" во главе, вцепился с расспросами об операции. То, что у Говорушина ранение не очень-то серьезное, Баландин, конечно, уже знал.

– Вадим отстань, – попросил я, с удовольствием крутя баранку мощного спорткара. – Тебе Витя с ребятами все подробно распишут. Вот только не надо читать нотации по поводу моего решения принять участие в уничтожении бандитов, – предотвратил уже готовую сорваться с его губ обвинительную речь. – Лучше расскажи, что здесь новенького.

"МВФ

[25]

в очередной раз ухудшил прогноз по росту мировой экономики в следующем году. Представитель МВФ пояснил, что со времени публикации очередного "World Economic Outlook" (Мирового экономического прогноза) в апреле деловая активность заметно понизилась, поскольку финансово-долговой кризис в Еврозоне и общая турбулентность на мировых финансовых рынках повысили уровень неопределенности среди инвесторов".

"Долговой кризис и ухудшение внешней конъюнктуры продолжают точить изнутри локомотив европейской экономики – Германию. Министерство экономики и технологий страны восемнадцатого мая сообщило о падении объемов промышленного производства сразу на 3,7% по итогам апреля. Представленный показатель оказался заметно хуже прогноза рынка, ожидавшего снижения показателя всего на 1,3%".

"В последнее время участники рынка Форекс находятся в довольно напряженном состоянии. И это неудивительно, поскольку дисбаланс мировой экономики практически достиг критического уровня. И главным вопросом, интересующим всех без исключения, остается ликвидация основного источника всех проблем – долгов Еврозоны. Именно поэтому на минувшей неделе все внимание рынка было приковано к экономическому саммиту ЕС. Как отмечают аналитики "FOREX MMCIS group", от встречи европейских лидеров участники торгов ожидали конкретных решений, которые начнут приносить свои плоды уже в ближайшее время.

Как и ожидалось, главы государств зоны евро сделали все возможное, чтобы успокоить изрядно разволновавшихся инвесторов. В ходе встречи даже было озвучено несколько вариантов "скорой помощи" для угасающей экономики региона. И надо сказать, эффект не заставил себя ждать. Воодушевленные оптимистичными заверениями европейских лидеров инвесторы пересмотрели свое позиционирование в отношении единой валюты.

Однако укрепление евро было недолгим. Уже в понедельник валюта еврозоны снова существенно покатилась вниз. Если говорить о причинах такого стремительного отката, то далеко не последнюю роль в этом сыграла валютная интервенция, проведенная Банком Японии в ночь на понедельник".