Сколько помню себя, рядом был Паша. Мы вместе ходили в детский садик, в школе сидели за одной партой и уже не обращали внимания, когда нам кричали:

— Жених и невеста, тили, тили тесто…

Мы «тили это тесто» после девятого класса. Мною двигало чистое любопытство, что же такое необыкновенное происходит между мужчиной и женщиной. Мои одноклассницы были столь же неопытны, как и я, литературы на эту тему никакой не было, в кинофильмах даже поцелуи показывали со спины. С кем-то поделилась на ушко старшая сестра, тётя или более опытная подружка. Мужская пиписечка, похожая на жирненького червячка, неожиданно превращается в грозное оружие, рвущее нежную женскую плоть в первую брачную ночь. Жуткие подробности о лужах крови и адской боли.

Одним прекрасным летним деньком, когда мама и папа отправились на работу, мы с Пашой решили дойти до конца. Всё оказалось не так страшно: и не очень болело и кровища не текла, но и ничего особенно приятного я тоже не почувствовала. Всё же я постонала, поойкала, чтобы Пашка проникся важностью момента и надолго запомнил, зараза, что он со мною сотворил. Паша потом целовал мои щёки и заплаканные глазки, и твердил, что большего удовольствия в жизни не испытывал.

Родители пронюхали о наших проказах и не могли дождаться, пока мы окончим школу, чтобы нас поженить. Я привыкла к нему, как к школе, как к парте, как к портфелю с учебниками, только книги я любила больше. А ещё больше я любила Альберта Романовича, нашего математика. Мужчину лет тридцати пяти сутулого, с огромным носом, плешью, просвечивающейся в растрёпанных волосах, и грустными глазами. На рубашке у него вечно не хватало пуговиц, в брюках он, похоже, спал. Он был такой худой, что у меня возникло подозрение, будто кроме стакана полу тёплого какао и медового пряника из школьного буфета, он больше ничего не ел.

Близился срок окончания института и передо мной возникла проблема: получить распределение в какую-нибудь глушь библиотекаршей на три соседних села или срочно искать себе мужа-киевлянина.

Нужно только поставить перед собой цель и очень к ней стремиться. Как-то днём отправились мы с девочками в кафе на Крещатике отмечать Машкин день рождения. Заказав кофе, пирожные и мороженое, сидели, обсуждая свои девичьи делишки. Неожиданно я почувствовала чей-то упорный взгляд. Оглянулась. Рядом расположились трое мужчин. На столе стояли бутылка вина, тарелки с мясным и рыбным ассорти. Они курили и о чём-то оживлённо спорили. Самый молодой, кудрявый брюнет, похожий на грузина, впился в меня своими чёрными глазами. Заметив, что я оглянулась, улыбнулся, сверкнув белыми зубами, и приветливо кивнул. Я тут же отвернулась. Интересно, за кого это он меня принял? В это время подошёл официант и водрузил на стол шампанское и большую коробку конфет «Птичье молоко».

— Это вам, девушки, от соседнего стола.

— Маша, — шепнула я имениннице, — повернись и поблагодари. Машка так и сделала. Грузин подошёл и, продолжая улыбаться, спросил:

— Что дамы празднуют?