Если бы он тогда не коснулся этой треугольной бутылки, все, наверно, сложилось бы иначе. В нашей жизни случайности нередко играют решающую роль.

В тот вечер Шедлок был приглашен на день рождения Дитинго — оба работали в одном и том же участке и оба, несмотря на солидный возраст, были рядовыми полицейскими. Рядом с Шедлоком сидела худощавая брюнетка лет пятидесяти, в очках, с усиками на обоих концах красиво очерченного рта. Шедлоку нравилось, как она говорит, — медленно, приглушенным голосом, словно делится секретами. И у нее очень мило приподнималась верхняя губка. И нравилось еще то, как она мизинчиком поправляла очки в золотой оправе.

К тому моменту, когда стали тушить свечи на праздничном пудинге, Шедлок уже ощущал приятное опьянение. Соседка, ее звали Норма, улыбалась неуклюжим шуткам Шедлока, а иногда коротко смеялась, чуть откидывая голову. И тут же мизинчиком поправляла очки.

Шедлок сказал ей, что ему уже скоро шестьдесят и что он убежденный холостяк. Она не сказала, как обычно говорят в таких случаях, что он выглядит моложе. Только чуть заметно сузила глаза и пошевелила усиками. Когда в другом конце стола помощник инспектора Ньюджент стал показывать свой коронный номер — не совсем приличные фокусы со щипчиками для льда, — Норма повернулась к Шедлоку. Он почувствовал — она внимательно разглядывает его.

И тогда он протянул левую руку к треугольной бутылке виски, стоявшей перед Нормой. На бутылке, оплетенной позолоченной проволокой, было написано не то «Дингл», не то «Димон». И он услышал — Норма сказала с какой-то таинственной и интимной интонацией: