В русской истории немало периодов «смутного времени», когда малочисленность и противоречивость фактического материала дают возможности для произвольных интерпретаций и выдвижения противоречивых гипотез. Один из таких периодов связан с борьбой русского народа за окончательное освобождение от татаро-монгольского ига. У многих ещё на школьной скамье возникали вопросы: почему после сокрушительного поражения Мамая в Куликовской битве Русь ещё сто лет носила позорное ярмо и каким образом произошло долгожданное избавление? Однозначного ответа не могли дать не только школьные учителя, но и вся историческая наука.

До недавнего времени в ней преобладала точка зрения, поддерживаемая выдающимися историками прошлого — Соловьёвым С. М., Ключевским В. О., Костомаровым Н. И., — о том, что татаро-монгольское иго пало без больших усилий Москвы, как бы само собой, вследствие естественного разложения Орды. Историки более позднего поколения (Пресняков А. Е., Базилевич К. В., Греков И. Б., Черепнин Л. В.) оценивали свержение ордынского ига как закономерный итог борьбы русского народа за свою независимость. Такую концепцию, несмотря на её привлекательность для национального самосознания, было трудно доказывать. Дело в том, что окончательное высвобождение произошло не столько военными, сколько политическими, дипломатическими и экономическими средствами. Летописцы — главным образом монахи, люди, далёкие от государственных хитросплетений, — зачастую не ведали об истинных причинах происходящих событий, они только регистрировали их, не имея возможности объяснить. Понадобился глубокий историковедческий анализ летописных текстов, чтобы понять, что многие события явились не удачным стечением обстоятельств и не промыслом провидения, а результатом дальновидной политики Москвы.

Творцом этой политики являлся великий князь Иван III Васильевич. Это была личность, сравнимая по масштабам и результатам своей деятельности с Петром Великим. Начав княжение на территории, едва умещавшейся в границах современной Московской области, он сумел увеличить свои владения в пять(!) раз, наладил управление в присоединённых землях и заложил основы российской государственности. Он преобразовал армию, вооружил её современным для того времени оружием, устроил поместное землевладение, создал новую судебную систему, вывел Русь на международную арену, затеял невиданное каменное строительство, оставив нам его зримое свидетельство в виде нынешних кремлёвских стен, башен и великолепных строений на Соборной площади. Карл Маркс, принявшийся за изучение русской истории, так изложил свои впечатления о том времени:

«В начале своего царствования Иван III всё ещё был татарским данником; его власть всё ещё оспаривалась удельными князьями; Новгород, стоявший во главе русских республик, господствовал на севере России. Польско-Литовское государство стремилось к завоеванию Московии, наконец, ливонские рыцари ещё не сложили оружия. К концу царствования мы видим Ивана III сидящим на вполне независимом троне об руку с дочерью последнего византийского императора; мы видим Казань у его ног, мы видим, как остатки Золотой Орды толпятся у его двора; Новгород и другие русские республики покорены; Литва уменьшилась в своих пределах, и её король является послушным орудием в руках Ивана; ливонские рыцари разбиты. Изумлённая Европа, в начале царствования Ивана III едва ли даже подозревавшая о существовании Московии, стиснутой между Литвой и татарами, была ошеломлена появлением огромной империи на её восточных границах, и сам султан Баязет, перед которым она трепетала, услышал впервые от московитов надменные речи»