Ана ликовала всю ночь.

Тронный город и энергетические центры сияли иллюминацией, в небе распускались пестрые букеты фейерверка, толпы анцев плотно обложили переполненные аттракционы. Карнавальные шествия, над которыми очередями взрывались пузыри с веселящим газом, еле вмещались в улицы, на площадях гремели оркестры. Даже перед имперским дворцом было шумно. Несколько раз над круглыми столиками первородных зависала прозрачная кабина с Великим Импером и астеронавтом Инталом. Они высоко поднимали веселящие пузыри, одновременно взрывали их и торжественно вдыхали тонкий аромат за успех экспедиции. Площадь разражалась новыми кликами, голубоватый газ окутывал серебристые плащи первородных. Астеронавт широко улыбался (его улыбку и золотую маску Великого Импера многократно увеличивали громадные экраны анавизоров) и приветственно тер ладонями над головой.

Шумно было и в тронном зале. Сенаторы и высокородные в голубых и розовых плащах веселились за единым столом, построенном в виде широкого кольца. Над их головами колыхались разноцветные гроздья веселящих пузырей, низко свисали ветви столовых деревьев, усыпанных нежными плодами. В центре кольца вздымался постамент, на котором в прозрачных креслах покоились Верховный Энергетик, Генеральный Астронавт и Премьер-Генетик. Но в фокусе взглядов находилась не Триада, а прекрасная Ана, имя которой однозвучно с именем планеты. Ана дважды отмечалась конклавом генетиков: двадцать два цикла назад ее отцом утвердили Верховного Энергетика, а прошлой весной соединили с тронным астеронавтом Инталом.

Дважды высокородная будто и не ощущала направленных па нее взглядов. Окутанная облаком бирюзового плаща, она строго и спокойно сидела между отцом и Премьер-Генетиком. Светлые глаза ее были полуприкрыты, фиолетовые волосы уложены в виде астеролета — конусом, который продолжал линию гибкой шеи. Только одно украшение посверкивало на тонком пальце — витой перстень любви. Ана изредка прикасалась губами к соломинке, вколотой в розовый пузырь, и рассеянно прислушивалась к беседе за тронным столиком.

— Вы поражаете меня, дважды высокорожденный Премьер-Генетик! — высекал слова Генеральный Астеронавт. — Наши автонаблюдатели доносят, что янцы интенсивно эксплуатируют пояс астероидов, а вы, злоупотребляя правом вето, запрещаете девять полетов из десяти.

Анавизор включился автоматически, и в покоях загрохотал марш астеролетчиков. Ана уже проснулась, но лежала с закрытыми глазами. Недовольно сморщив носик, она дистанционной клавиатурой уменьшила громкость и легла поудобнее. Вот и наступил этот час — Интал улетает. Невнимательно прислушиваясь к голосу комментатора, который рассказывал биографию астеронавта и описывал устройство и назначение основных узлов корабля, Ана продела руки в приемник автомата и внимательно проследила за тем, как полируются и наливаются бирюзовым цветом острые ноготки. Потом нехотя позавтракала (комментатор говорил об уникальности опасных рейсов и перечислял немногие имена действительных астеронавтов), пронзила голубой пузырь соломинкой, легла покойно на спину и принялась посасывать легкий газ, любуясь своим обнаженным телом. Комментатор начал обратный отсчет времени. Ана подобралась и впилась глазами в овальный экран.

Огромный конус корабля едва заметно дрожал в клубах оранжевого тумана. Он поражал необычностью очертаний — на Ане привыкли к овальности и сферичности. У острой вершины вилось несколько автоматических вибролетов мошек рядом с махиной. На счете «пять» они отскочили за край экрана, на счете «ноль» все заволокло плотным оранжевым облаком, сквозь которое просверкивали ярко-желтые звездочки. Когда экран очистился, стартовая площадка была пуста.

Ана села в постели, выключила анавизор и облегченно вздохнула. Все, ждать осталось недолго. В гибком полутанце она проплыла по комнате и задержалась у почтовой ниши. Среди привычных нежно-голубых кассет с мадригалами анских поэтов вызывающе лежал оранжевый ролик. Что-то новое уж не принялись ли астеронавты сочинять в честь нее музыку или стихи? Двумя пальчиками Ана извлекла ролик, осмотрела со всех сторон и вставила в анавизор. Сразу вслед за щелчком включателя на экране зазмеилась желтая молния. Ана прикрыла глаза, а когда снова глянула на экран — от неожиданности попятилась к постели. С анавизора на нее смотрел Интал.

Астеропавт был затянут в полетный оранжевый костюм, туго зашнурованный па груди и предплечьях, шеврон голубел овальной эмблемой Аны. Удлиненные глаза глядели из-под густых бровей чуть напряженно, у резко очерченных губ залегла незнакомая складка. Да и все узкое лицо казалось чужим и неприятным.

Интал качнул коротко остриженной головой: