Катастрофа бронзового века или бронзовый коллапс — термин, которым археологи и историки обозначают переход от бронзового к железному веку на древнем Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье. В этом регионе смена эпох была связана с катастрофическими изменениями в общественном укладе, утратой многих традиций, в том числе письменности, разрушением всех крупных государств и многих городов того времени. На большой территории наступает период «тёмных веков» (в Греции период известен как Греческие тёмные века).
В период 1206—1150 гг. до н. э. нашествие «народов моря», крушение микенских царств, Хеттского царства в Анатолии и Сирии и конец доминирования Египетской империи в Сирии и Ханаане привели к угасанию торговых путей и снижению грамотности (в связи с чем исчезли микенская линейная и лувийская письменности). На первом этапе данного периода почти каждый город между Троей и Газой был разрушен и зачастую после этого больше не был населён: так, были заброшены Хаттуса, Микены, Угарит.
Цивилизационно и технологически катастрофа привела к значительным регрессивным явлениям во всех областях жизни и материальной культуры. Живопись и кораблестроение, ткацкое искусство и архитектура, обработка металлов и водоснабжение будут отброшены на много лет назад и возрождены только примерно через тысячу лет в период поздней архаики. Так, миф о гибели царя Крита Миноса в ванной от пущенной царем Сицилии горячей воды считался преувеличением даже в эллинистический период. И только в Римское время появились бассейны с трубами отдельно для горячей и холодной воды. Многоэтажные дворцы Кносса и Феста, каменные дома горожан и канализация городов Санторина и островов Ионии, огромные нежилые постройки, открытые на Кипре и на Сицилии, - все это еще требует осмысления будущими историками.
Цикл статей Алексея Анпилогова описывает происходившие события.
Часть 1. Первая глобализация
Контуры грядущего…
Они всегда расплывчаты, неясны и парадоксальны с точки зрения тривиальности и неспешности текущего момента.
Да, абсолютно ясно, что существующая кривая роста народонаселения мира и роста мирового же энергопотребления, если просто механистически продлить её куда-то за горизонт событий, приведёт нас к ситуации, когда вся Земля будет покрыта плотно стоящими на ней людьми, а потребление энергии, которое так или иначе всё уходит в тепло окружающей нас среды, согласно закону Стефана-Больцмана, вполне сможет нагреть поверхность Земли до точки кипения воды.
Однако часто прообраз будущих изменений можно найти в прошлом развитии биологической жизни или человеческого общества. Да, аналогии всегда бывают неполны и приблизительны — но всё же это лучше, чем бесцельное гадание на кофейной гуще:
«А как будет там, в этом неизбежном завтра?»
Вглядитесь вот в этих двух воинов:
Часть 2. Убийца — садовник
Я знаю точно наперёд
Обсуждение прошлой статьи о кризисе конца Бронзового века (как здесь, так и на сайте «Афтершок») заставило меня ещё раз задуматься над тем, почему многие люди воспринимают науку в целом и историю человечества — в частности, в виде пёстрого собрания неупорядоченных и несвязанных между собою фактов.
То есть — в таком вульгарном представлении, история — не более, чем «грязная партитура» из миниатюры Жванецкого:
На самом деле — это не так. Из науки или из истории невозможно произвольно выкинуть какие-либо чётко установленные факты, а по понравившимся лично вам фактикам выстроить свою уютненькую концепцию.
То есть, конечно, это сделать, безусловно, можно, но вот получившийся Франкенштейн вряд ли оживёт под живительным напором вашей аргументации. Хотя срубить денег на издании очередной книжки для лохов по альтернативной истории, конечно, можно.
Сегодня кто-нибудь умрёт
В первый раз крах глобализации мира произошёл именно тогда — в конце великолепного и чудесного Бронзового века.
Причём этот крах был предопределен именно той уникальной ситуацией, которая сложилась в Восточном Средиземноморье в конце II тысячелетия до нашей эры. В чём-то этот далёкий XII век до нашей эры неуловимо похож на наш собственный мир 1945–2012 годов.
По сути дела, последнее столетие Бронзового века перед «тёмными веками» перехода от бронзы к железу — это столетие мира, столетие без войн и столетие без крупных потрясений.
Более того, это столетие небывалого потепления в истории Земли. Это вообще самое масштабное потепление, которое застало цивилизованное человечество в своей истории.
Часто алармисты погодных изменений приводят вот такую угрожающую картинку:
Я знаю где, я знаю как
По реконструкции современных археологов, производство рудниками Лавриона в Аттике трех с половиной тысяч тонн серебра и 1,4 миллиона тонн свинца на протяжении 300 лет сопровождалось уничтожением более 1 миллиона гектаров леса. Разработка рудников Лавриона была приостановлена не из-за исчерпания запасов руды и не потому, что выработка опустилась ниже уровня подземных вод, а из-за того, что стоимость «горючего» для производствам металла — леса — делала рудники убыточными.
По словам Платона, район вокруг Афин когда-то был покрыт густым лесом. Ныне же это — кожа и кости прежней Аттики.
Именно металлургия привела и к полному уничтожению растительности Кипра, также некогда покрытого густыми лесами. По свидетельству Эратосфена, до начала интенсивной разработки меди леса на Кипре были так густы, что их вырубка поощрялась. Остров Эльба, (бывшая Aethalia, или Дымный остров) был центром металлургического производства. Но исчезновение лесов вынудило римлян в первом веке до нашей эры перенести производство железа с Эльбы на Аппенинский полуостров.
Таким образом, основная дефорестация (и, как следствие, основные локальные климатические изменения) стартовали именно в местах наиболее интенсивной хозяйственной деятельности Бронзового века —
в центрах металлургии и добычи минералов
.
Я не гадалка, я — маньяк
И вот, мы опять вернулись к убийце-садовнику.
К «народам моря».
Парадокс — но учёные всего мира до сих пор не могут точно сказать, откуда взялся этот «чёртик из табакерки», и кем были эти «агенты хаоса», которые разнесли вдребезги буквально за 50 лет, столь сложно устроенный и внешне сбалансированный мир позднего Бронзового века.
Мир, который находился в практически идеальных природных условиях — и по меркам современности, и даже по меркам наследовавших ему эллинистической Греции и Рима.
Мир, в котором была налажена международная торговля, международное разделение труда, в котором был свой Совет Безопасности и свои Великие Державы.
