Снежинки, пересмеиваясь с юным шалуном-ветром, беззаботно витали в морозном воздухе над шпилями старинных домов, иногда пристраиваясь передохнуть на витиеватых флюгерах, над замерзшей речкой, испуганно спрятавшейся подо льдом, над нахохлившимися деревьями, сердито отмахивающимися от них своими ветками, над ребятишками, шумно кувыркающимися в сугробах, над суетой, охватившей в этот праздничный день город. Даже суровый старец Мороз сегодня не хмурил брови, снисходительно поглядывая на проказы резвящихся снежных звездочек. Рождество!

А-ах, как забавно скользит робко высунувшийся на крышу новенькой городской ратуши котенок и кубарем летит в высокий пышный сугроб! Какой смешной! Множество искристо-белых пылинок тут же окружает вылезающего из снега несмышленого путешественника и озорно садится на его шерстку, добавляя черно-белой окраске молочно-матовую пушистость. Котенок сердито отряхивается и прыгает, пытаясь схватить лапами бесцеремонно пристающее к нему снежное облачко. Ха-ха-ха! Снежинки, дразнясь, еще немного кружат рядом, а потом, заговорчески перешептываясь, летят прочь, на ходу придумывая очередное развлечение.

То от озорства маленьких шалуний на вывеске булочника, зазывающего отведать его пирожки «с пылу с жару», огонь превращается в маленький рыхлый сугроб, а противень начинает искриться инеем, вызывая смех у прохожих, то из пивной кружки у фигурки над входом в трактир начинает бежать обильная снежная пена, то барельеф почтенного бургомистра на дверях его дома обрастает ехидными рожками.

Лишь крохотный, когда-то королевский, замок, обиженно насупившись, пропитанный грустью и одиночеством, уныло стоял на отшибе, не вызывая интереса у проказниц. Слишком уж хмурый и скучный с пустынным двором и гулкой тишиной коридоров, чтобы снежинки тратили на него свое быстротечное время, да еще в такой радостный день, полный веселья.

А там в пустынном зале маленький мальчик помогал маме наряжать грустную елочку, робко стоящую в кадке, заботливо укрытой ватой, осыпанной серебристыми блестками.