О рождении И.В. Сталина сложено немало легенд, и где в них шутка, а где чистая правда — сказать весьма сложно.

В книге «Иосиф Виссарионович Сталин. Краткая биография», лично им просмотренной и частично отредактированной, изданной в 1947 году, написано:

«Сталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович родился 21 декабря 1879 года в городе Гори, Тифлисской губернии. Отец его, Виссарион Иванович, по национальности грузин, происходил из крестьян села Диди-Лило Тифлисской губернии, по профессии сапожник, впоследствии рабочий обувной фабрики Адельханова в Тифлисе. Мать Екатерина Георгиевна — из семьи крепостного крестьянина Геладзе села Гамбареули». Сведения об отце Сталина Виссарионе (Бесо) Джугашвили теряются где-то около 1890 года, к тому же достаточно противоречивы: то он владелец сапожной мастерской, то был неисправимым пьяницей, то погиб в пьяной драке. Это породило разные легенды о рождении И.В. Сталина.

Рассказывают, будто грузинскому меньшевику Нестору Менабде во время красноярской ссылки сам Иосиф Виссарионович Джугашвили назвал имя своего настоящего отца — Якова Егнаташвили. Был он купцом 2-й гильдии. Жил в Гори. Нанял прачкой юную Екатерину (Кэто) Геладзе из села Гамбареули.

Чтобы покрыть свой грех, Егнаташвили выдал Екатерину замуж за бедного сапожника Виссариона Джугашвили, а дабы тот не артачился, купил для него сапожную мастерскую. И не мать, а Егнаташвили как глубоко религиозный человек определил Иосифа в православное духовное училище, потом в семинарию. В подтверждение этой легенды приводится сомнительный факт: якобы в советское время И.В. Сталин благосклонно относился к родным сыновьям Егнаташвили — членам Верховного Совета Грузинской ССР.

В энциклопедиях, изданных биографиях, официальных документах значится, что Иосиф Виссарионович Сталин (Джугашвили) родился 21 декабря 1879 года (9 декабря 1879 года старого стиля), и при его жизни и ныне этот день отмечается как знаменательная дата.

Однако в первой части метрической книги Горийской Успенской церкви отмечено, что в 1878 году, 6 декабря, у жителей Гори православных крестьян Виссариона Ивановича и его законной жены Гавриловны (так в документе. —

Авт.)

Джугашвили родился сын Иосиф. 17 декабря того же года он был крещен в церкви протоиреем Хахановым и причетником Квиникадзе. Эта же дата имеется и в документах Горийского духовного училища, которое Иосиф Джугашвили окончил с отличием в июне 1894 года. Мать Сталина — Екатерина Георгиевна (во всех материалах и воспоминаниях о И.В. Сталине. —

Авт.)

не называла точного дня и года рождения Иосифа Виссарионовича.

В досье царской жандармерии, департаменте полиции, которые вели тщательную слежку за «неблагонадежными» гражданами, революционерами, по поводу даты рождения И.В. Джугашвили (с 1912 года — Сталина) имеются расхождения.

В декабре 1920 года И.В. Сталин собственноручно заполнил анкету для шведской «Ежедневной Народной Политической Газеты», издававшейся в Стокгольме. Дату рождения он указал — 1878 год.

С 1921 года в анкетах к партийным съездам и конференциям, других материалах дата рождения — только 1879 год. Дело в том, что такие анкеты составлялись помощниками Сталина или регистраторами совещаний. На этих документах иногда ставилось факсимиле подписи Сталина.

Желая представить Сталина деспотом либо злодеем, говорят, что бог отметил его то ли сросшимися двумя пальцами на ноге, то ли отсутствием одного пальца на ноге.

Царская полиция особо тщательно составляла неповторимые приметы неблагонадежных и подпольщиков-революционеров. Ни в одном из документов царской полиции упоминаний об этом не обнаружено, хотя «Описание примет» требовало внесения сведений об особенностях формы ног, размере обуви, походке и др. Телохранитель И.В. Сталина А.Т. Рыбин, долгие годы проработавший с ним, в своих записках пишет, что ему и другим охранникам приходилось купаться вместе с И.В. Сталиным в озере Рида и лежать на прибрежном песке, но никто из них ничего ненормального с пальцами ног не заметил.

В семинарии постоянно возникали конфликты между преподавателями и учащимися из-за того, что многие книги, которые приносили семинаристы, считались запрещенными. Этих конфликтов не избежал и Иосиф Джугашвили, поскольку много читал, регулярно посещал городскую библиотеку. Начиная с 1896 года, он получал за чтение книг то выговор, то наказание продолжительным карцером. С ноября 1896 года по март 1897 года Джугашвили, рапортовал помощник инспектора семинарии, «в чтении книг из «Дешевой библиотеки» замечается уже в тринадцатый раз».

Уже в то время Иосиф Джугашвили читал произведения Щедрина, Гоголя, Чехова, любил Толстого. Был знаком с творениями Теккерея, Гюго, Бальзака. Наряду с художественной литературой читал научные книги, например, «Сущность христианства» Фейербаха, «Историю цивилизации в Англии» Бокля, «Этику» Спинозы, «Основы химии» Менделеева. Познакомился с «Капиталом» Маркса. А под влиянием труда Дарвина «Происхождение человека и половой отбор» стал атеистом.

Весной 1899 года молодой Джугашвили все чаще и чаще вступал в конфликты с дирекцией семинарии. И после нескольких замечаний его исключили из семинарии.

В юности Иосиф Джугашвили был одаренным поэтом. Ему предоставляли свои страницы грузинские газеты и журналы. Его произведения включались в школьные хрестоматии. Вот, к примеру, два его стихотворения.

За революционную пропаганду и организацию стачек рабочих нефтяной промышленности Кобу-Джугашвили в 1908 году арестовали и посадили в Баиловскую тюрьму (Баку). Политические арестованные выступили с протестом против невыносимых условий заключения. Их решили пропустить сквозь строй тридцати двух солдат, каждый из которых должен нанести арестованному удар шомполом. Коба шел, не сгибаясь, с раскрытой книгой в руках.

Американский корреспондент Сталину:

— У вас нет свободы личности. У нас каждый гражданин может в Вашингтоне выйти на улицу и кричать: «Долой президента Трумэна!»

Сталин:

— Мне трудно представить себе, какая может быть «личная свобода» у безработного, который ходит голодным и не находит применения своего труда. Но у нас тоже каждый гражданин может в Москве выйти на улицу и кричать: «Долой президента Трумэна!»

В 1949 году Мао Цзэдун обратился к И.В.Сталину с просьбой прислать философа-марксиста, чтобы он познакомился с его произведениями, стал редактором русского издания. Выбор И.В. Сталина пал на члена-корреспондента Академии наук П.Ф. Юдина.

Мао Цзэдун собрал воедино свои выступления и статьи разных лет и хотел их просмотреть перед публикацией, а если понадобится, то внести дополнения и исправления по содержанию. Чтобы в работе не было допущено каких-либо ошибок с точки зрения марксизма, пожелал показать написанное специалисту в области марксистской философии. Юдин прибыл в Китай. Они стали работать, сдружились.

Юдин ездил к Мао, но и Мао часто приезжал к Юдину. П.Ф. Юдин был Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Китае, и И.В. Сталина беспокоило, как бы это не дало повод для обвинений в неуважительном отношении к китайскому лидеру.

Юдин рассказал Сталину, как продвигается их работа, что и почему редактируется в трудах Мао. Однажды Сталин, своеобразно обратившись, спросил:

— Товарищ Пэ Юдин, как вы считаете: марксист ли товарищ Мао Цзэдун?

Тогда как Черчилль терял самообладание и очень жестикулировал, Сталин внешне сохранял спокойствие, говорил тихо, с нескрываемым сарказмом.

Когда Черчилль пространно расписывал переживаемые Великобританией послевоенные трудности, Сталин заметил:

— Я не привык жаловаться, но должен сказать, что наше положение еще хуже. Мы потеряли несколько миллионов убитыми, нам людей не хватает. Если бы я стал жаловаться, я боюсь, что вы тут прослезились бы, до того тяжелое положение в России. Но я не хочу причинять вам неприятности.

Находясь за обеденным столом, Сталин держался свободно, независимо от уровня гостей или хозяев.

В ходе протокольных мероприятий на конференциях Сталин задавал вопросы Рузвельту, Черчиллю и сам охотно отвечал, если его спрашивали. Разговоры касались, кроме политических тем, также и чисто житейских, вплоть до оценки достоинств тех или иных блюд, напитков, выяснения их популярности в различных странах.

В Ялте, например, Сталин похваливал грузинские сухие вина, а потом спросил:

— А вы знаете грузинскую виноградную водку — чачу? — Ни Черчилль, ни Рузвельт о чаче и слыхом не слыхивали. А Сталин продолжал: — Это, по-моему, лучшая из всех видов водки. Правда, я сам ее не пью. Предпочитаю легкие сухие вина.

Черчилля чача сразу заинтересовала:

По свидетельству работавших с И.В. Сталиным и близко знавших его лиц, трубка, которую он курил, со временем стала своего рода барометром его настроения. Если Сталин начинал приглаживать мундштуком усы, это значило, что он доволен. Если незажженная трубка лежала на столе, то он был сердит и мог отчитать. Если Сталину надо было успокоиться, он раскуривал трубку и начинал ходить вдоль кабинета. Когда надо было собраться с ответом, он медленно разламывал папиросу «Герцеговина-Флор» и набивал табаком трубку. Мысль была сформулирована точно.

Во время первой встречи с президентом США Ф. Рузвельтом на Тегеранской конференции И.В. Сталин вежливо предложил закурить его любимые папиросы «Герцеговина-Флор». Деликатно отказавшись, Рузвельт сказал:

— Привык к своим. А где же ваша знаменитая трубка, маршал Сталин, та трубка, которой вы, как говорят, выкуриваете врагов? Сталин в тон ответил:

— 

Я,

кажется, уже почти всех их выкурил, но, говоря, серьезно, врачи советуют мне поменьше пользоваться трубкой.

Я

все же ее захватил в Тегеран и, чтобы доставить вам удовольствие, раскурю ее в следующий раз.

Рузвельт также серьезно ответил: