Вторая часть романа Б. Эрскин содержит продолжение захватывающих приключений Элейн – возлюбленной шотландского короля Александра, наследницы трех знатных английских родов, которой жрецы прочат стать основательницей сильной королевской династии. С детства Элейн обречена жить в жестоком мире бесконечных интриг и предательства, где дети ненавидят родителей, а недавние возлюбленные готовы уничтожить друг друга, лишь бы хоть на шаг приблизиться к королевскому трону. Однако природный ум, азарт, неистребимое жизнелюбие и удивительный талисман – феникс – нередко выручают Элейн из, казалось бы, самых безвыходных ситуаций.
Глава шестнадцатая
Карнарфон. Сентябрь 1241
– Ты собираешься в Лондон? – с удивлением спросила Изабелла Даффида. – Зачем?
– Это повеление короля! – сердито ответил Даффид. – Он требует подтверждения договора, заключенного в Раддлене в прошлом году.
– Когда ты позволил ему увести Граффида в Лондон? – Изабелла саркастически подняла брови. – И теперь хочешь попросить, чтобы король освободил его?
Книга третья
1244–1250
Глава семнадцатая
Лондон. 1244
В доме на Грейсчерч-стрит было темно, мрачно. Небо над ним заволокло черными тучами. В небольшом, узком дворике слышались раскаты грома, лил дождь. Его тяжелые капли лупили по лужам. Струи воды бежали к сточной канаве на улицу, по которой несся стремительный поток, увлекая с собой всяческий мусор. Был полдень, но в доме горели свечи.
Роберт де Куинси стоял у стола, держа в руке документ, скрепленный печатью короля Англии.
Элейн, застыв у камина, смотрела на бумагу, не делая при этом никакой попытки подойти и взять ее у него из рук.
Глава восемнадцатая
Годстоу, Оксфордшир.
Первая среда поста, 13 февраля 1247
Изабелла стояла у окошка в своей келье и смотрела на небо. На дворе была стужа, и, хотя поверх монашеской рясы она накидывала подбитый мехом плащ, руки и ноги у нее посинели от холода. Скоро она отправится в теплую комнату и сядет рядом с другими сестрами, съежившимися у огня. Им разрешали приходить сюда греться только на короткое время, в перерывах между работой и молитвой, но большинству из них удавалось каким-то образом собираться здесь как можно чаще. Изабелла фыркнула. Она ни разу еще не спустилась ни к вечерне, ни к заутрене, ни к часам. Только после того, как служанка приносила ей горячее питье и помогала сменить белье на постели, она с неохотой появлялась на поздней обедне. Монастырь был богат. Многие монахини являлись потомками старинных аристократических родов, как и она сама. Король убирал их – с глаз долой, из сердца вон, – чтобы не тревожить ими свои мысли. Иногда кое-кого из них возвращали в мир. Изабелла была в числе тex, кто на это надеялся.
Луна стояла высоко и была странной, с кровавым оттенком. Она заливала зловещим полусветом покрытые снегом крыши монастырских строений. Изабелла не помнила, чтобы луна когда-нибудь бывала такого цвета. Она испугалась. Животные тоже были в тревоге. Она слышала, как в стойлах беспокойно шевелились лошади и где-то за стенами монастыря беспокойно выла собака.
